Публичный секрет ))) пусть будет здесь.

[allye]

отчет с БПВ так и не родился пока ... текст пьесы - часть большого целого, которое еще далеко от завершения, посему заберу к себе единственный цельный кусок моего Мандоса.

Фэндом: Толкин Джон Р.Р. «Сильмариллион»
Пэйринг: Маэглин/Итарильдэ (упоминается Эарендиль)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Психология, МОДЕРН AU, Эксперимент, Злобный автор
Предупреждения:
- Смысловые переносы,
- Антиканон
- OOC на ООСе и делает с ООСом то, что папа с мамой.
Просьба: господа верующие, воизбежание оскорбления ваших чуверхов - большая просьба воздержаться от повторного употребления сего продукта. администрация снимает с себя ответственность за приобретенные верующими моральные травмы и психосоматические расстройства.

Ода искажению

– Руки за спину! Лицом к стене! – сзади навалилось тело. Щелчком на запястье сомкнулось прохладное стальное кольцо. «В ухо дышит, мерзкая тварь». Маэглин хорошо переносил темноту тесной камеры, одиночество тоже не заботило его, но он не терпел, когда подходили слишком близко. Агрессия, что еще обитала где-то в глубине его души, сохраняя ее от забвения – очищения – в такие моменты была готова предательски выплеснуться наружу, сорвав с него последний покров. Маэглин сделал глубокий вдох. Низкая притолока пришлась поперек лба. Темная рука накрыла его голову и силой вытолкнула в пятно тусклого зеленого света. Дверь со стоном захлопнулась за спиной.

– Кому я вдруг понадобился? – безразлично спросил Маэглин, будто позабыл, что вопросы запрещены правилами. Ответа не последовало. Споткнулся. Триста четвертый шаг из трех тысяч девятисот и еще пятнадцати между первой и второй дверьми. Последний раз он отмерял их по этому коридору во время очной ставки с отцом. Очень давно.

Заключенный без номера Маэглин осужден пребывать в Месте адекватного наказания для особых случаев (МАНДОС) пожизненно плюс двадцать одна тысяча девятьсот пятьдесят три года после смерти. Таких, как он, можно было пересчитать по пальцам.

Поворот ключа, звяканье стальных браслетов, пинок в спину. Темнота. Ее запах! Нет же, нет, это не ошибка и не игра больного воображения. Сколько лет он призывал ее и запрещал себе ждать. И уже не ждал и боялся встречи. Итарильдэ пришла сама. Ее тело, окруженное ореолом собственного сияния, белым пятном наплывало на Маэглина. Он зажмурился и вытянул вперед обе руки. Твердые соски уткнулись ему в ладони.

– Обнажена! Значит, правда… – подумал он.
– Закон этого места един для всех, – так же беззвучно усмехнулась в ответ гостья, разрешая трогать себя. Маэглин притянул ее к себе и почувствовал, как она скользнула губами по его лбу.
– Что заставило тебя решиться на это? – спросил он, прижимаясь носом к ее шеке.
– Туор. Эарендиль. Пожалуйста, только не…
– Нет, я хочу в губы! Твоя старая развалина еще не подохла?
– Ты должен поклясться, что у нас с тобой никогда ничего не было, – беззвучно выдохнула Итарильдэ, впуская его язык в полуоткрытый рот. – Пожалуйста.
– И как ты себе это представляешь?! – он открыл глаза.
– Не ломай жизнь Эарендилю, прошу тебя, – шептала Итарильдэ, отвечая на поцелуй – Не умножай беды, ради него, ради меня, ради вечной любви, в которой ты клялся мне когда-то ...
– Боишься, что узнав правду, мальчик рухнет со своих священных небес на грешную землю? Или ваши высокие господа отнимут у него крылья?
– Маэглин, пожалуйста... пожалуйста, не убивай меня, нас всех, – Итарильдэ обвила руками его шершавую шею и заглянула в темные широко распахнутые глаза.
– Я слушаю. – он слизнул с уголка ее губ слезинку. – Вкусно! Первая соль за столько лет.
– Ты помнишь наш секрет? Только наш с тобой, тебе же самому это нравилось.
– Ты не меняешься, – прошипел Маэглин и повалил ее на холодный пол. – Столько лет ты уже играешь этот спектакль, – шептал он, раздвигая ее белые ноги, – показная ненависть так убедительна. Ради наших коротких свиданий ты научила меня контролировать дыхание, а сама не выдала нас ни единым стоном. Зато в его спальне ты не была тиха. Но твой муж бесплоден. Эарендиль – мое семя. Он – воплощенное проклятие моего отца.
– Да же! да… – ответила она, подаваясь ему навстречу, – ты, конечно ты, – впуская его в себя, – но никто не должен это знать. Маэглин, никто не должен знать…
– Никто не должен знать! – хрипел он, входя в нее снова и снова – Никто не должен! – кричал он вслух все громче. – Никто не должен. Я хочу тебя, Итарильдэ! Я люблю тебя!
– Замолчи, прошу тебя! – ее тело беззвучно билось под ним, извиваясь и мерцая.
– Не сдерживайся! – закричал он, силой отрывая ее ладонь ото рта. – Здесь это не работает. Мандос видит все, ему известны все секреты. В Мандосе не важно стонешь ты, кончая, или сдерживаешь стон!
Итарильдэ коротко вскрикнула и задрожала всем телом. Маэглин рухнул на нее, тяжело дыша, и зарылся носом в ее искрящиеся золотом волосы. Он почувствовал, как растворяется его последний покров, оставляя его совершенно нагим. Последние силы покинули его.
– Ты сделаешь то, о чем прошу тебя? – спросила Итарильдэ шепотом.
– Я что угодно сделаю ради тебя, – прошептал он в ответ
– Тебе надо подписать документ о том, что мы с тобой никогда не были близки.
– Это все? – усмехнулся он ей прямо в ухо.
– Да. Это все.
– Ты моя глупенькая девочка, – улыбнулся Маэглин.
– Почему?! – воскликнула Итарильдэ, резко поднимаясь с пола.
– Ты могла никогда не приходить сюда, – Маэглин откинулся на спину и смотрел на нее снизу вверх, широко улыбясь. – Твой крот совсем ослеп в этой норе и подписал бы любую бумагу, что бы мне ни подсунули. Но я правда рад, что ты пришла.
Итарильде резко перешагнула через него и пошла к выходу.

– Я не единственный, кто знает правду! – кинул Маэглин ей вслед. – Моргот Бауглир знает все. Тебе придется купить и его молчание.